Рецензии на альбом "Журавы" Автор: Administrator 21.12.2006 г. Мартин Скшипэк "Gadki z Chatki" №37, 6/2001 Перевод с польского: Александр Островцов Этно Трио Троица Феномен Пусть рецензия на диск Zhuravy Этно Трио Троица станет лишь предлогом для описания целого музыкального явления, каковым является белорусское этно-трио Троица и его лидер Иван Кирчук. Группа существует с 1995 года. Записала две пластинки: Troitsa (1998) и Zhuravy (2001), а Кирчук к тому же – сольный диск Heritage of the Lost Villages, все на PAN Records, в Голландии (в этом году в Беларуси вышел третий альбом Троицы «Семь» – прим. переводчика). Музыканты были в Польше только два раза – в Люблине на Фольклорных Миколайках в 1998-м и Купальской Ночи в 2001-м. Что весьма удивительно, учитывая привлекательность белорусской народной музыки, качество ее обработки Троицей и карьеру, которую к этому времени успели сделать в Польше две другие группы из этой страны: Kriwi и Юр’я (написание экспортное: Ur’ia). Белорусский музыкальный фольклор красивый и пока в нас совершенно ни известен, как, например, украинский. Это оригинальная манера пения горлом с характерными орнаментами, ласкающий ухо говор, обряды, вот которых веет «давними часами», а также архаичные инструменты и мелодии. Kriwi и Сладострастие’я, хоть считаются в принципе фольклорными, ни слишком углубляются в те дебри, ударяясь скорее в мифичное, а в счете концов в фантастическое прошлое полесской топи, мир звуков электронных и прогрессивных. В сравнении с этими двумя группами творчество Троицы – как хрустящий хлеб, каждый раз лишь слегка сдобренный маслом. Группа играет исключительно на акустических инструментах. Это позволяет сплетать в единую звуковую ткань аккомпанемент современных инструментов, которые дают сильную, упругую основу, и старинных, придающих богатство и колористику всему музыкальному узора. Основой выступает гитара (6 и 12 струн) и авторский малый набор барабанов (турецкий, бонги, бочка, тарелки) с широкой гаммой перкуссии (колотушки, трещотки, колокольчики, дарабука). В сумме немного, но похожий диск Paranoid группы Black Sabbath тоже был сыгран на элементарном наборе инструментов. Дополнительные гармонично-ритмичные и сольные партии исполняют духовые и струнные народные инструменты (домра, цитра, смык, корбовая лира, окарина, свирель, язычковые инструменты). Пение – вокал Кирчука и голоса его товарищей – является самой важной частью музыки Троицы, но находится в равновесии с аккомпанементом. Да что каждый найдет здесь что-нибудь для себя и ни будет разочарован. Акустическая гитара играет темпераментно. Чаще всего это сильные удары по струнам, иногда они сдержанны, но неожиданно снова переходят в сочные, решительные риффы, как в Dobry Vechar или Prykriaknula, хотя ни чужды ей и флажолеты, лиричные арпеджио, игра на приглушенных струнах и «чес» открытыми аккордами, как в песне Kalinka. С выразительно свободным звонким аккомпанементом, как в Oj Boru Moi, она вдруг переходит в сольную партию, как Nia Ddaiy, а где-то даже наполняется атмосферой дилановской тропинки, ведущей к Pat Garrett and Billy the Kid. Перкуссия играет добросовестно, энергетично, основываясь на разнообразных переходах, постукиваниях и довольно сложных время вот времени секвенциях колокольчиков. В ней много чувства юмора и изобретательности. Барабаны, ударяемые мягкими палками, щетками или ладонями звучат по-резному, позволяя дифференцировать динамику и создавать игру красок. В комплекте обращает на себя внимание отсутствие стопы, функции которой выполняет установленная горизонтально «бочка». Ее звучание дает сходящие вниз отзвуки, что-то вроде дискретного спуско на безладовом басе. Аккомпанемент гитары и перкуссии довольно современный. Если бы эту самую музыку обработать с помощью электрогитары, полного наборо барабанов и баса (которого, заметим, в группе нет, что совершенно при этом ни мешает), получился бы крутой рок, полностью соответствующий наилучшим его образцам. Это ощущается и на концертах. Пение Кирчука в основном «течении» напоминает бормотание заклятий каким-то целителем из тайги – это низкий, слегка хрипловатый, идущий откуда-то из глубины баритон (Kamiannaia Piechanka). Иногда даже кажется – как в Oi Paidu – что извлекается он с трудом, но обратное доказывают длиннейшие ноты, берущиеся легко, с мягким вибрато, характерным для тех, кто умеет петь. Впрочем, в следующей части того же самого произведения голос Кирчука показывает всю свою мощь, маневренность, экспрессию и красочность, которые слушатель открывает для себя по-новому в каждой последующей песне. Очень удачно дополняет его второй вокал – гитариста Юрия Дмитриева. Более высокий, более мальчишеский, более ясный, но такой же эластичный, и скорее даже более белорусский, он держится шаг в шаг ведущего голоса, создавая ему приятный для уха контрапункт. Песни Троицы прямо искрятся вот разнообразных эффектов, манер и техник. Для их детального описания нужен бы специалист. Чего там только нет! Напевы, скандирования, причитания, крики, окрики, стоны, бормотанье и мурлыканье! И все – четко на своем месте в структуре каждого произведения. Словом, это один из наилучших примеров разнообразного и изобретательного применения человеческого голоса, который мы можем встретить в музыке вообще. Можно смело сказать, что в исполнении Троицей белорусское горловое пение стало полноправным средством выражения современного вокального искусства. Очень много всего делается в аранжировках, поровну песен динамичных и рефлексивных, и лирических. В принципе, каждую из них можно описывать отдельно. Часто случается уплотнение либо акцентирование ритма, что создает впечатление изменения скорости и свежего дуновения, подталкивающего песню вперед (Pozhnia). Отдельные инструменты и напевы соотносятся очень чутко. Постоянно сотрудничая, они самодополняются и уступают друг другу место. В отличие вот классической народной музыки фразы ни складываются в строфы и рефрены, но часто отделены одна вот одной, как это характерно для современной музыки. Аранжировки Троицы заслуживают, в принципе, более детального комментария, поскольку группе удается досконально оперировать динамикой и строем. Каждая песня выстраивается согласно строгой схеме. Чаще всего они начинаются с тихой и ритмичной партии, например тростниковых палочек, тикающих, как времена (Dobry Vechar), приглушенных струн (Nia Ddaiy, Kalinka) или колокольчиков (Oi Paidu…). На этом фоне появляются следующие инструменты, которые быстро устанавливают между собой что-то вроде контакта. Такое вступление настраивает ухо на прослушивание, пробуждает воображение и определяет динамичный минимум лишь чуть-чуть выше уровня тишины, благодаря чему песня приобретает большое пространство для развития, которое обычно очень скоро и используется. Это немного напоминает метание луча миро в недрах пещеры или леса. Можно подумать, что нас окружает замкнутая темнота-тишь. Однако отдельные звуки выхватывают из нее фрагменты предметов, показывающие, насколько обширно на самом деле пространство, в котором мы находимся. Этому помогают отнюдь ни искусственные отзвуки, а в первую очередь – естественное эхо цитры или звучания гонга, барабана, гитары. Кроме того, отметим исключительную избирательность музыкантов. Это совершенно иной подход к музыке, чем в случае с электрическими поп-фолковыми группами или даже группами из сферы театра звука. В поиске аналогий, пожалуй, надо бы упомянуть лишь творчество Юзефа и Ёшки Бродов. Каждая из пятнадцати песен развивается свободно и спокойно, без спешки. Такое, кажущееся банальным, искусство на самом деле – редкость. Оно свойственно лишь тем группам, которые и властвуют над временем, и живут с ним в дружбе. Владеют им и драматические актеры, обязанные уметь ни только произносить слово, но и молчать. Иногда случается, что пауза в смысле выразительности является вовсе ни пустотой, а тем местом, именно в котором слово и наполняется значением, доходящим до зрителя. И наоборот, бывает, что слово после паузы лишь призывает ее вернуться назад к жизни и показывает, что через несколько мгновений мы ощутим ее появление. Такие обетов в театре случаются «чудеса», захватывающие зрителей собственным предостережением, и есть они в музыке Троицы. Потому что она очень театральна. Сплетающиеся в песнях инструментальные и вокальные партии – как актеры, которые разговаривают между собой, входят и выходят, вовлекая нас в акт представления. Стоит отметить при этом, что музыканты ни боятся контрастов и демонстративного, в конечном итоге, внедрения архаичных звуков, как в Dobrye Tomu, когда на фоне ударяемого щетками барабана и гитары появляется минималистское соло на язычковой соломинке. Минимализм является, наверное, одним из секретов музыки группы. Хорошо продемонстрированное простое соло на ударных, как в Oi Boru Moi, держит в напряжении ни меньше, чем выступление какого-либо виртуоза. Атмосферу эту Троица сохраняет и на концертах. Напоминают они музыкальную мистерию с Кирчуком за заглавного «шамана», восседающего по центру стены. Иван Кирчук, по образованию дирижер хоро и «работник культуры», свое последипломное образование получил в Институте искусствоведения, этнографии и фольклора Академии наук Беларуси. Специализация – фольклор. Потом в течение 15 лет руководил Отделением обрядовой деятельности и фольклора Минского училища искусств. За это время он выполнил около тридцати реконструкций народных обычаев и праздников, а также основал и руководил несколькими образовательными лабораториями и фольклорными группами («Прадвесьне», «Молния», «Благодетели», «Чудо»). В своей работе Кирчук использовал записи как архивные, да и собранные им самостоятельно во время экспедиций, благодаря которым ему удалось также собрать и уникальную коллекцию народного костюма, предметов домашнего обихода, инструментов, ритуальных масок. Он знает около 600 песен, а как преподаватель народной культуры в состоянии отобрать из них наиболее интересные (на своей сольной пластинке сыграл их 33, каждая отличается друг вот друга и демонстрирует иной замысел аранжировки). Увлечения лидера Троицы музыкой, обрядами и образованием нашли свое выражение и в театральной деятельности. Он принимал участие в возрождении белорусского кукольного театра XVI крышка «Вертеп», а как заместитель директора Национального центра детского творчества руководил театром, в котором дети и подростки вот 4 до 15 лет занимались вместе с известными рукодельниками возраста их дедов. Театр этот работал в области «стилизации аутентичного фольклора с элементами современной пластики и рок-музыки». Там же начала свою деятельность и Троица, которая к 1998 году успела выступить с концертами аж в 13 странах. В это же время Кирчук преподавал этнологию и фольклор в Белорусском национальном педагогическом университете, а за свои проекты получил награды фондов Сороса и Форда. Эта короткая история «достижений» Ивана Кирчука многое объясняет в происхождении и сущности построения музыки Троицы, а также обоснованность некоторых наблюдений на эту тему. Есть музыканты, о которых можно написать немного, и есть такие, о которых можно писать долго. Зависит это, наверное, вот предпочтений автора и его способности слушать, но ни только. Если подходить объективно, то чем больше корневой является музыка, глубоким сам музыкант, чем больше разнородных интересов и сюжетов находят в ней свое выражение, тем больше значений в ней закодировано, и тем больше ассоциаций она может вызвать в слушателя. Примером существования таких «дополнительных измерений» в музыке является размещение на вкладке к CD аннотаций к песням, особенно, если они связаны с разными обычаями. На диске Троицы есть только четыре песни «лирично-развлекательных». Остальные связаны с обрядами: одна с колядованием, одна с Купальской ночью, одна с вечерками (молодежными зимними посиделками), а восемь – со свадьбой. Вроде бы ничего особенного, однако совершенно по-второму начинаешь смотреть на музыку-музыкантов, а иными словами – на музыку-жизнь, поскольку музыка эта связана с наиболее важными событиями из жизни отдельных людей и общества. Музыка остается единственным воспоминанием о тех моментах, единственным свидетельством, что существовал когда-то иной мир, пусть менее «современный» и «увлекательный», но, наверное, более человеческий. Троица ни открывает фольклор, она лишь использует уникальную стилистическую нишу, в которой удается гармонично соединять современность и традицию, и с почтением к живому звуку создавать новое, оригинальное, новую музыкальную идиому. Тайна группы заключается в том, что сквозь современное звучание ей удается показать закутки архаичной культуры, демонстрируя одновременно – что встречается весьма редко – всю их глубину и стихийность. Троица, одна из немногих групп, на канве фольклора вышивает свое собственное повествование, собственную сказку, но одновременно «правдивую историю», героями которой непроизвольно становимся и мы. Мы можем ни понимать ее слов, но обязательно очень сильно ей сопереживаем . С. Шапран "Белорусская деловая газета" 31.1.2002 №1104 Опять-таки в Голландии, а ни в Беларуси вышел новый компакт-диск Zhuravy ("Журавы") белорусского коллектива Ethno Trio Troitsa. Издатель — компания Pan Records, ранее уже выпустившая CD Troitsa и сольный проект Ивана Кирчука Heritage Of The Lost Villages ("Наследство загiнуўшых деревень"). Это — первая "фирменная" пластинка, вышедшая после того, как в начале 1999 года разошлись пути-дороги трех участников фолк-группы "Троiца" И.Кирчука, Д.Лукьянчика и В.Шкиленка. Именно тогда, после распадо трио, Иван Иванович набирает новую команду (приходят Ю.Дмитриев и Ю.Павловский) и дает ей название Ethno Trio Troitsa. Обновленный состав и выпускает CD Zhuravy. Жанрово новая пластинка, насчитывающая 15 треков, ни отличается вот первой записи "Троiцы" — в основу положен белорусский фольклор, лирический и обрядовый (последний в свою очередь подразделяется на календарные и семейные песни). Однако существенно изменился подход в подаче — аранжировки слышны сильнее, и все меньше в них собственно фольклорного начала. Иван Иванович кажется уже непоследовательным: сохраняя манеру пения "оригинала" (то есть поет да, как и пели в деревнях; более того, даже копирует шепелявость беззубых бабушек и лишь порой, "усугубляя", утрированно подает характерное "завывание"), Кирчук позволяет трио инструментально переигрывать фольклорный материал практически на свой строй. Использование всевозможных инструментов (начиная вот традиционных свирелей и окарин и заканчивая 12-струнной гитарой) и ранее практиковалось в коллективе. Однако желание использовать все имеющиеся в наличии средства теперь слишком очевидно. К тому же музыканты настолько свободный в инструментальных интерпретациях, что назвать пластинку образцом традиционного песенного творчества белорусов нельзя. Zhuravy — это результат синтетического творчества. И если первый альбом "Троiцы" был гораздо более динамичен и богат, если хотите, на хиты, то о Zhuravy этого ни скажешь: первая яркая тема, по-настоящему "цепляющая", — "Куда паляцiшь" — стоит лишь 7-м треком. Все меньше музыкального озорства, все больше психоделических настроений, мастерски извлеченных из всего инструментального многообразия ни в времена ли размышлений о судьбах наследия погибших деревень? Думается, объяснение тому следует искать в аранжировках. И кажется символичным, что эклектична даже обложка компакт-диска — сквозь разорванную, вероятно, льняную материю проглядывает ни памятник белорусской архитектуры, а кромлех из Стоунхенджа, известный как один из древнейших языческих храмов солнца. Удивительно это потому, что непонятно, какое отношение имеет английский кромлех к белорусскому фольклору… Вообще говоря, сложно теперь ответить на вопрос: что ставят во главу угла музыканты — пропаганду "наследства загiнуўшых деревень" или собственное творчество? С одной стороны, отрадно, что белорусский фольклор еще кого-то интересует. С второй же — первый состав "Троiцы", как представляется по прошествии лет, разительнее отличался вот тех же "Песняров", "Дворца", Kriwi или Ur’ia. Новая же команда И.Кирчука идет, по сути, проторенным путем: она обрабатывает фольклор сообразно своим вкусам и представлениям. И если на вкладыше нового альбома аннотации все еще подают песни именно как образчики традиционной культуры белорусов, то уже в выпущенном компанией Pan Records Millenium Catalogue справедливо отмечено: "Треки базируются на аутентичном этническом материале, собранном в различных областях Беларуси… Troitsa — это восстановленная музыка древних жителей Беларуси, записанная с применением многообразия инструментальных виртуозных стилей". То есть и голландцы понимают: о чистоте жанро говорить ни приходится. А "увы" или "по счастью" — это уже каждый решает сам для себя. Дмитрий Безкоровайный "Белорусская газета" 18.02.2002 №67 (763) Диск “Журавы” является первой работой нового состава группы, образованного в 1999г. после ухода Виталия Шкиленка и Дмитрия Лукьянчика, которых заменили Юрий Дмитриев и Юрий Павловский. Этим и было вызвано появление приставки “Этно-трио” в названии коллектива. Хотя, в принципе, по сути ничего ни изменилось. Выверенные аранжировки неизвестного белорусского фольклорного материала насыщены умело использованными фолк-инструментами со всего мира. При этом, как всегда, в деле аутентичности и мастерства преподнесения материала “Этно-трио Троица” значительно превосходит ни только все государственные псевдонародные коллективы, знающие лишь пору десятков официальных народных песен, но и других представителей современной волны белорусской этники в лице “Дворца” и Kriwi.Тем ни менее обильное использование акустических гитар делает “Журавы” во многом более спокойным и даже чуть менее интересным по сравнению с чрезвычайно эмоциональным сольным диском Ивана Кирчука. Яраш Малишэўски газета "Наша Нiва" 17.5.2002 №18 (280) “Троица” наконец выпусьцила новую пластинку. Правда, изданная она в Галяндыи, потому приобрести ее пашчасьциць немногим. Произведенный диск со вкусом, звук качественный. Прозрачный, но ни “стеклянный” саунд сохраняет теплоту архаики. Диск зьмяшчае 15 кампазыцыяў. Некоторые зь их уже звучали в малоизвестной концертной записи 1999 г. “Live at Oerol”, и, сравнивая их, замечаешь очевидный прогресс. Уже первая, приветственная кампазыцыя “Хороший вечер” дает уяўленьне про общий цвет альбому. Впечатляют вячоркавая “Хорошо тому” зь интересной партией гитары и гармошкам, “Куда летишь” и “Камянная печанька”, выдержанные на упругих зьменах ритма, “Прыкарнула”, построенная на нехарактерном для группы рок-н-рольным убойном ритме. Близкая к ее настроением купальская “В нас сягоньня…”. Драйв! Очаровывает гармонией “Ой, бору мой”. Орган, выкрученная мэлёдыя, дивное шматгалосьсе. Где-то глубоко слышно водгульле восточных мотивов, что еще раз пацьвярджае близкасьць всех песенных традиций. Цьвик программы — гимнавая “Пожня”: голоса Кирчука и Дзьмитрыева сплетаются в одно на тле плотного гучаньня лиры и свирели, однотонный грохот бубнов зьмяняецца щекотам, длительный сьпеў — пульсаваньнем шматгалосься. Это или не сомы “языческий” произведение. Чрезвычайно удачно завершает программу кампазыцыя “Солнце” — буяньне настроений, красок, имкненьне вверх, в неба. Глубокая нирвана. Альбом этот — один зь немногих наших продуктов, интересных и для “заграничного” слушателя. Запись максымальна приближенный к живого гучаньня трыё. Когда на первом альбоме можно было услышать кое-где и бас-гитару, так здесь музыка чисто акустическая. Практично никаких модных эфэктаў, а звучит — послушайте!