Еще один документ представляет собой записку без подписи, адресата и даты, но его можно примерно датировать по другой записке на обороте, датированной 9 октября 1789 г. Автор записки (очевидно, один из членов капитула) ссылается на донесение каноника Пузыны о низкой осведомленности в вопросах веры в престимониях наших Кореньских. В связи с этим автор выражает надежду, что неизвестный адресат, завершив свою миссию в местечке Илии, заедет в Корень и тех простачков научить пожелает. Если так обстояло дело в конце XVIII в., можно себе представить, что было раньше.
По этим причинам традиционное сельское общество Беларуси оказалось совершенно не затронутым кардинальной трансформацией мировоззрения, произошедшей в эпоху Реформации и контрреформации (во второй половине XVI— первой половине XVII в.) в Западной Европе. А. Я. Гуревич в свое время сделал очень хороший обзор исследований, в которых освещается этот процесс. В тот период произошла, по определению Ж. Делюмо, спиритуализация (одухотворение) веры, в результате чего западное христианство приобрело те черты, с которыми ассоциируется сегодня. И протестантизм, и католицизм, обновленный решениями Тридентского собора, преобразовали то чувство тревоги, которое составляло непременный эмоциональный фон Средневековья, переместив его источник из окружающей среды в душу индивида. Одной из превалирующих черт религиозной жизни в указанный период Ж. Делюмо считает воспитание мысли о виновности грешника и, следовательно, его личной ответственности за все происходящее с ним. Для православного восприятия эта идея тоже была не чужда — формулировка по грехам нашим стереотипно предваряет описания бедствий в русских летописях. Но на Западе в этот период она впервые глубоко проникает в массовое сознание. При таком взгляде не остается места для магии: если беда является возмездием за твой собственный поступок или помысел, бесполезно страховаться от нее оберегами и заклинаниями. И наоборот, даже дьявол может причинить вред человеческой душе лишь в том случае, когда человек сам позволит ему это.
Характерным проявлением происходившей трансформации сознания стала эпидемия охоты на ведьм, охватившая в то время Западную Европу. Любое проявление паранормальных способностей трактовалось Церковью как могущество, полученное из рук Сатаны, а значит, с прямого согласия субъекта. Смертью карался не тот ущерб, который колдун или ведьма могли причинить другим, а преступление перед своей духовной сущностью. Массовый психоз, охвативший широкие слои населения, был неожиданным для духовенства побочным эффектом — результатом бессознательных попыток вновь спроецировать экзистенциальную тревогу вовне. Во многих случаях крестьяне охотно включались в игру по выявлению ведьм и даже требовали новых процессов, невзирая на то что все расходы оплачивались самой общиной. А. Макфэрлен, исследовавший судебные протоколы графства Эссекс в Англии, пришел к выводу, что гонения на ведьм сопровождали переход от общества, основанного на тесных соседских связях и интеграции индивида в коллектив, к обществу более индивидуалистическому. По мнению П. Шоню, женщины становились основными жертвами обвинений, поскольку они были главными хранительницами и передатчицами ценностей устной архаической культуры, сопротивлявшейся аккультурации. Прекращение охоты на ведьм Р. Мюшембле объясняет тем, что от традиционной народной культуры, на почве которой и произрастала вера в ведовство, ко второй половине XVII в. почти ничего не осталось. Добавим — прекращение психической эпидемии стало возможным и потому, что общество адаптировалась к новой системе нравственных ориентиров, в которой главной стала личная ответственность индивида перед Богом.
