Общественное устройство, основанное на рабском труде крепостных, к середине XIX в. доказало свою нежизнеспособность. В 1861 г. российские власти вынуждены были пойти на реформу, отменившую крепостное право. В этой связи 19 февраля 1861 г. император Александр II издал манифест. Одновременно принято и положение о порядке предоставления крестьянам личной свободы. Для практического осуществления реформы и надзора над крестьянским самоуправлением вводились новые должности государственных чиновников — мировых посредников (как правило, из числа местных помещиков). На уровне уезда они образовывали съезд мировых посредников, который подчинялся губернскому по крестьянским делам присутствию. В течение двух лет после издания манифеста мировым посредникам надлежало составить в каждом имении уставные грамоты, которые закрепляли бы количество, размеры крестьянских наделов и устанавливали порядок их постепенного перехода в собственность крестьян на условиях выкупа земли у помещиков.
Обнародование условий реформы проводилось в церквах и костелах в присутствии полиции. Большого энтузиазма она не вызвала, поскольку крестьянам обещали (и то не сразу) только личную свободу, а свою землю они должны были постепенно выкупать у помещика. Особое недовольство крестьян вызвал двухгодичный переходный период, который предусматривался манифестом, — они ожидали немедленного освобождения. Но на Кореньщине от объявления реформы до ее непосредственного начала прошел год. Уставная грамота имения Красный Бор, все еще принадлежавшего помещику А. Чудовскому, была составлена 8 марта 1862 г. [1] Вместе с имением Ганевичи его территория образовала Красноборскую волость, в которой создавались 14 сельских обществ.
Отныне за крестьянами на постоянный срок закреплялись их наделы по состоянию на 1861 г., которые подлежали обязательному выкупу в рассрочку, на протяжении 49 лет. Они освобождались от шарварков, семидневного сторожества, ночного караула и натуральных податей. Отработочные повинности в виде барщины, сгонов и подвод сохранялись, хотя барщина и уменьшалась на 27 дней. В дальнейшем предполагалось постепенно заменить ее денежным оброком. За основу для расчета его суммы брался надельный участок в 13,3 дес. (14,5 га), состоявший из 1 дес. усадебной земли, 9 дес. пашни, 3 дес. 792 сажени сенокосов. Кроме того, учитывались пастбища, находившиеся в общем пользовании, из расчета примерно по 1,7 дес. на двор. Отработочные повинности, причитавшиеся с такого участка (94 упряжных и 118 пеших дней в год), пересчитывались в денежном эквиваленте из расчета 15 коп. за упряжный и 10 коп. за пеший день, а за транспорт — из расчета 75 коп. за 100 верст. В сумме это давало 29 руб. 55 коп. в год, или 1 руб. 97 коп. за 1 десятину надела. Общая стоимость земли, подлежащей выкупу, определялась так, словно бы крестьяне взяли ее в кредит и должны были расплачиваться ежегодными платежами с учетом 6% годовых. При этом полная цена выкупа 1 дес. составила 32 руб. 83 коп., т. е. за участок в 13,3 дес. предстояло за 49 лет выплатить 436,6 руб. Вряд ли эта сложная система расчета была доступна крестьянам. В массе своей они понимали только, что ежегодно им предстоит платить значительные суммы.
