Однако расчет Агафьи и, видимо, ее родителей не оправдался: суд возбудил дело против обоих молодых людей по обвинению в незаконном сожительстве (статья 994 ч. 2 действовавшего тогда Уложения о наказаниях). Романович повел себя наступательно и выставил в качестве свидетелей Клементия Щербовича и Осипа Соколовского, которые должны были подтвердить, что он не состоял ни в какой связи с Агафьей, а последняя, ведя себя постоянно самым распутным образом, имела непотребные сношения со всяким и каждым молодым человеком, а также выдавала себя за 20-летнюю, хотя ей на самом деле исполнилось больше 30 лет. Показания, касающиеся возраста, — явная ложь: к делу приобщена метрическая выписка о рождении Агафьи 21 октября 1865 г., т. е. к августу 1890 г., когда произошел ее скоротечный роман с Антоном, ей было неполных 25 лет. Судебное решение, вынесенное 27 апреля 1893 г., признало обоих виновными в незаконном сожительстве и предписало подвергнуть их церковному покаянию. С Романовича также были взысканы единовременно 30 руб. на содержание ребенка. Отмечу, что Агафья впоследствии так и не вышла замуж. Вместе с братом Иваном они жили бобылями еще в 1920-е гг.
В массовом сознании происходили определенные сдвиги, связанные с повышением ценности человеческой жизни. Среди в общем немногочисленных сообщений об уголовных преступлениях, совершенных жителями Кореньщины, с конца XIX в. впервые начинают фигурировать факты убийства матерями незаконнорожденных младенцев. Всего зафиксированы 3 таких случая: в Козырях в 1895 г., в Михалковичах в 1897 г. и в Новом Черневе в 1912 г. Довольно позднее появление судебных дел такого рода свидетельствует не столько о запоздалом возникновении самого явления, сколько о возрастании негативной оценки его в обществе. Дела возбуждались по инициативе (или, если угодно, по доносам) соседей, подмечавших на определенном этапе беременность молодых женщин. В то же время в материалах дел не ощущается всеобщего осуждения таких поступков, и наказание за них бывало достаточно мягким.
Довольно примечателен в этом смысле первый из вышеупомянутых случаев, когда от новорожденного избавилась 24-летняя солдатка Мария Вашкевич. Сама она вела себя довольно дерзко, поначалу отрицая самый факт беременности. Когда свидетели привели неопровержимые доказательства этого факта, Мария изменила показания, заявив, что была беременна от мужа, который приходил на побывку, но при родах вышел не ребенок, а гной. Вернувшийся вскоре с воинской службы муж, Яков Францев Вашкевич, как ни странно, решительно занял сторону жены. В своем прошении он подчеркивал, что убежден в ее верности, а также предлагал оригинальную версию: Мария по неопытности не поняла, что была беременна, потому и не сообщила о неудачных родах. Эта «неопытность» приобретает совсем анекдотический оттенок, если учесть, что она уже имела трехлетнего сына. Тем не менее суд вынес по этому делу оправдательный приговор. Во втором случае 20-летняя обвиняемая фактически не отрицала свою вину, заявив лишь, что ребенок родился уже полумертвым. Ее приговорили к трехнедельному аресту.
