О принадлежности Ивана Лойковского к числу наиболее авторитетных дворохозяев свидетельствует тот факт, что он был одним из трех уполномоченных, выбранных в ноябре 1885 г. жителями всех деревень для решения имущественных вопросов с властями. Дальнейшую судьбу этого крестьянского рода отражает посемейный список, приложенный в 1902 г. к уголовному делу одного из сыновей Ивана Лойковского. Судя по списку, сам Иван умер в 1897 г. После смерти в 1899 г. его племянника Франца, у которого остались малолетние дети, их семьи вновь объединились и продолжали жить под одной крышей и вести совместное хозяйство. На рубеже веков совладельцами надела были мать Франца Анна, ее 36-летняя незамужняя дочь Дарья, вдова Франца — также Дарья — с двумя малолетними сыновьями и дочерью, а также четверо женатых сыновей Ивана (пятый сын умер в 1895 г. в 28-летнем возрасте). Всего в хозяйстве было 25 человек, из них четверо трудоспособных мужчин. Перед нами явный пример хозяйства, сознательно избравшего многосемейную модель поведения ради экономического успеха.
Старший из братьев, Семен Иванов Лойковский, владел, помимо доли в отцовском наследстве, 90 дес. земли в фольварке Кожуховка Плещеницкой волости, купленной при помощи ссуды Крестьянского поземельного банка. Его брат Осип (Иосиф) был одним из немногих местных уроженцев, купивших землю имения Красный Бор.
Семен в отличие от отца полагался не только на собственный труд, но и на не вполне законные средства. В марте 1896 г. он вступил в сговор с владельцем имения Укроповичи Викентием Фальковским, которому угрожала публичная распродажа имения за долги. Фальковский и Лойковский составили подложную доверенность от имени умершего почти 20 лет назад прежнего владельца Укропович Степана Подвысоцкого, который якобы передал имение под управление Лойковского. Затем они же вместе с мещанином Заликом Лейбовым Коганом явились к нотариусу в г. Борисове, где засвидетельствовали этот акт, причем Фальковский выдавал себя за Подвысоцкого, а Лойковский и Коган изображали вымышленных свидетелей. Впоследствии Лойковский предоставил фиктивную доверенность в Борисовский съезд мировых судей, чтобы освободить имение от принудительной продажи. Афера, однако, была раскрыта, и 11 февраля 1902 г. Минский окружной суд приговорил Семена Лойковского (которому на тот момент было 43 года) к тюремному заключению сроком на 1 год.
Это событие, однако, не стало крахом жизненной карьеры предприимчивого крестьянина. В 1904 г. он продолжал активную деятельность, продав жителю Борисова Александру Зеленко два векселя на 100 руб. каждый, якобы полученные им от младших братьев Иосифа и Якова в августе 1899 г., когда он покупал у крестьянина Юрьевской волости Юрия Воронко землю в застенке Батяновка. По позднейшим объяснениям Семена Лойковского, он передал братьям деньги для уплаты Юрию Воронко, но они деньги растратили, и тогда он взял с них векселя. Однако при попытке Александра Зеленко дать ход этим векселям выяснилось, что они — поддельные. Векселя были написаны одной рукой, но, как установила экспертиза, не Зеленко и не Семеном Лойковским. Братья последнего заявили, что они никаких векселей не давали. Против Семена вновь возбудили уголовное дело. Кстати, в показаниях его братьев упоминается еще одна любопытная подробность: оказывается, Иосиф и Яков судились с Семеном из-за отцовской земли, и хотя земля была присуждена им, однако Семен по-прежнему не дает ею пользоваться. В описи имущества Семена Лойковского указывалось, что он владеет 3 лошадьми (оцененными в 120 руб.), 2 волами (50 руб.), 4 коровами (80 руб.), 9 овцами (9 руб.) и 4 свиньями (20 руб.). Как отмечалось выше, ему принадлежала купленная земля площадью 90 дес. в Кожуховке. Рассмотрение дела состоялось 25 апреля 1912 г. Суд присяжных вынес вердикт: подложность векселей считать доказанной, а причастность к этому Семена Лойковского — нет. В результате он был оправдан.
