Менее интенсивным был и отток населения в города. В 1866 г. выходцы из крестьян насчитывали всего 3,4% городского населения Беларуси, или 0,5% самого крестьянского сословия. На момент переписи 1897 г. в городах Беларуси постоянно проживали 2,5% лиц, принадлежавших к указанному сословию, при этом они составляли 19,1% населения городов. В Минской губернии данный показатель был самым низким — 16,3%, тогда как в целом по Европейской России выходцы из сельских сословий составляли в то время 43% городского населения. По мнению В. П. Панютича, большую роль играло слабое развитие фабрично-заводской промышленности (но тут сложно разобрать, что было причиной, а что следствием), а также сильная конкуренция со стороны евреев, преобладавших среди населения белорусских городов и местечек. Удерживаемые там своей принадлежностью к мещанскому сословию, а также чертой оседлости, которая не позволяла им расселяться в собственно российские города, евреи заполняли все вакансии, на которые могли бы рассчитывать выходцы из белорусской деревни и которые беспрепятственно заполнялись русскими крестьянами в городах Европейской России.
Закрепиться в городе можно было, только владея каким-то ремеслом. Для этого требовалось образование, превышающее уровень сельской школы. Чтобы получить его, следовало отрядить своего отпрыска в городское четырехклассное училище, откуда можно было поступить, например, в учительскую семинарию и приобрести профессию сельского учителя. Другие училища, дающие профессию телеграфиста или кузнеца, были платными, и решиться на такой расход мог не просто зажиточный, но и особо склонный к новациям хозяин. По свидетельству Н. Улащика, даже в зажиточной Вицковщине детей начали отдавать в городскую науку только после 1905 г., и до революции из 18 хозяйств в город перебрались 7 человек. На Кореньщине, по данным переписи 1917 г., отсутствующими помимо службы в армии значились всего 6 взрослых мужчин на надельных землях и 3 — на купчих (см. таблицу 53). Видимо, все или часть из них работали в городе.
Белорусские крестьяне также не слишком активно использовали возможность для переселения в другие регионы России, где евреи вовсе не проживали. Эта возможность стала более-менее реальной с 1881 г. и особенно с выходом закона «О переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли» от 13 июля 1889 г., который позволил крестьянам перебираться на новое место без санкции сельского общества. Правда, в 1892 г. выдачу разрешений на переселение временно приостановили. К началу 1897 г. за пределами Минской губернии обитали 4,3%, а за пределами всех 5 западных губерний — 6% их уроженцев, притом далеко не все из них были крестьянами. В Сибири их насчитывалось еще очень немного — 33,9 тыс. (6,6% от всех покинувших эти губернии). В целом по Европейской России за пределами родных губерний жило 7,8% населения, по всей империи — 9,4%.
В 1896 г. в связи с началом широкого освоения районов Сибири, прилегающих к Сибирской железной дороге, выдача разрешений на переселение возобновилась, а порядок их получения еще более упрощался. С этого времени поток переселенцев в Сибирь стал нарастать. В течение 1896–1899 гг. туда переселились 66,9 тыс. крестьян из западных губерний, но 14,3% вернулись назад. В 1901–1905 гг. число переселенцев из этих же губерний составило еще 72,8 тыс., но 11,3% из них тоже не смогли устроиться на новом месте. Основную массу отъезжающих (более 70%) представляли выходцы из восточных регионов — Могилевской и белорусской части Витебской губернии.
