Жизненный уклад в сельской местности также претерпел кардинальные изменения. Основная часть тех, кто проживал в сельской местности, сосредоточились в крупных селах. Обычно на один колхоз или совхоз приходились одно или два таких селения. Местных уроженцев в них осталось очень мало. Большинство семей были приезжими. В середине 1950-х гг. проихошло укрупнение колхозов, а к началу 60-х их преобразовали в совхозы — крупные сельскохозяйственные предприятия, охватывающие по 10—15 деревень, где за работу платили уже не продуктами на трудодни, а деньгами. На территории Кореньщины 3 деревни (Антоновка, Жирблевичи и Красный Бор) оказались в составе совхоза «Гайна», а остальные 10 (Громница, Козыри, Корень, Лищицы, Михалковичи, Нарбутово, Новое Чернево, Прудки, Старое Чернево и Терехи) — в совхозе «Кореньский», центральная усадьба которого находилась в Корени. Именно там концентрировалась основная масса приезжих, многие из них селились также в Терехах и Козырях, расположенных вдоль главной дороги, связывавшей Корень с магистралью Логойск — Плещеницы (в Козырях была основана звероводческая ферма, что повлекло приезд специалистов по выращиванию норок и уходу за ними). Вторая значительная дорога шла через Корень с севера на юг, в Гайну, проходя через Михалковичи. Деревни, оказавшиеся в стороне от этих двух транспортных осей, понемногу приобретали налет заброшенности. Вышеприведенный пример с обезлюдением Жирблевич характерен как раз для них. Местное население, стремительно редеющее по причине оттока в город, вдобавок растворялось в массе приезжих.
Изменился весь сельскохозяйственный ландшафт. В результате мелиорации заболоченных низин основные сельхозугодья совхозов «Кореньский» и «Гайна» переместились туда, а значительная часть старопахотных земель, истощенных за века эксплуатации, была засеяна лесом. Он покрывает теперь урочища с названиями исчезнувших хуторов и с названиями, запечатлевшими их прежнее сельскохозяйственное использование, — Купленное, Новинки. Даже болото Чистик, извечный приют чертей, было осушено и превращено в торфопредприятие.
По мере все более широкого внедрения техники в сельское хозяйство ключевая роль в деревне переходила к механизаторам — трактористам, комбайнерам, работникам механизированных ферм (прежняя доярка теперь напыщенно именовалась оператором машинного доения). Традиционный труд, связанный с прополкой, сушкой сена и т. п., осуществлялся в полеводческих бригадах и приобрел отчетливый характер плантационного. К тому же тот факт, что эту работу мог выполнять человек, не имевший никакой квалификации, неизбежно приводил к падению престижа полеводства. Оно в какой-то мере становилось уделом стариков и немощных. Но любой труд в колхозе или совхозе оплачивался так низко, что им занимались только люди, не нашедшие лучшего варианта. Тем, кто не имел специальности, гораздо выгоднее было устроиться в государственное лесное хозяйство (хорошо платили на подсочке — сборе смолы с сосновых деревьев, предназначенных к валке). Одна жительница Козырей вспоминает, сколько усилий ей пришлось приложить, чтобы уйти из совхоза и устроиться на работу в придорожный ресторан, открывшийся на магистрали после возведения мемориального комплекса «Хатынь». Доход механизаторов в совхозе тоже был несравним с заработками в дорожно-строительных и мелиорационных организациях, действовавших по всей округе. Устроиться туда считалось большим успехом, и на этом фоне труд в родной деревне еще больше ассоциировался с уделом неудачников. Жена одного из механизаторов, пытавшегося устроиться где-то на стороне, вспоминает, как он однажды в сердцах бросил ей: Ну что ты все тянешь меня в колхоз, в это болото!
